Дэни «Ansky» Стерн рассуждает о дисперсии в покере и спорте вообще, Черной пятнице и профессиональном подходе к приготовлению пищи. «Голос за кадром» принадлежит голландскому журналисту Ремко Ринкема, известному по работе на PokerNews.
Конечно, любой человек, отработавший восемь лет на одном месте, испытывает проблемы с мотивацией. Мы спросили Стерна, может ли он вспомнить, в какой момент его отношение к покеру изменилось.
«Возможно, я немного устал от покера, но всё же я играю 12-часовые сессии каждое воскресенье и кэш в другие дни недели, а также часто выбираюсь в офлайн, от которого тоже получаю большое удовольствие. Не могу сказать, что отношение к игре поменялось после какого-то события. Скорее это были проблемы роста. Я относился к покеру не как взрослый человек, а как 19-летний подросток, который хорошо освоил компьютерную игру. Сегодня я рассматриваю покер в большей степени как работу. Работу, на которой надо трудиться, чтобы добиться успеха. 2013 год получился для меня весьма удачным, я доволен своим прогрессом, но предстоит много работать, чтобы стать сильнее.
Конечно, одно дело, когда тебе 26 лет и ты варишься в этом бизнесе последние восемь лет, и совсем другое – когда ты ещё учишься в университете, но уже разыгрываешь сотни тысяч долларов, в то время как твои друзья спорят, кому платить за заказанную пиццу. Сейчас все мои друзья работают, некоторые зарабатывают очень хорошие деньги, так что профессия игрока в покер потеряла свое волшебство. Мои лучшие друзья – не из мира покера: хоть мы и нечасто видимся, но за все эти годы сумели сохранить отношения».
Однако несмотря на то, что разрыв в доходах между друзьями с годами уменьшился, образ жизни Стерна по-прежнему заметно отличается.
«Я давно привык к тому, как много в моей жизни риска. Могу закончить год в минус или выиграть миллион долларов, играя совершенно одинаково. Стараюсь не задумываться об этом, но иногда в беседах с людьми, которые ходят на обычную работу, понимаю, насколько разной жизнью мы живем... Даже в худшие моменты, когда я говорил себе, что ненавижу покер, я бы ни за что не променял его на что-то другое.
Подозреваю, большинство игроков в покер считают, что показывают результаты ниже ожидаемых. Я не говорю про недобор в олл-инах, просто всегда кажется, что ты заслуживаешь большего. Выиграв миллион, ты думаешь: “Если бы я всё сделал правильно и мне чуть больше везло, было бы пять миллионов”. Когда выигрываешь 100 тысяч, думаешь, что вполне мог сделать 500... Это справедливо для любого лимита и почти для всех известных мне игроков, в том числе и для меня. Я всегда ждал и продолжаю ждать от себя большего.
Допустим, вы попали в апстрик и выиграли $500,000, после чего проиграли $200,000. В этот момент вы думаете не о том, что ваш апстрик составляет $300,000, а о том, что проиграли кучу денег и нужно поскорее отыграться до 500k. Мне кажется, такое отношение к результату даже полезно, это разновидность честолюбия. Хочется, чтобы график постоянно шел вверх, поэтому так тяжело переживать даунстрики. В апстрике ты думаешь, что играешь лучше всех в мире, во время даунстрика же тебе просто не везет. Но, может быть, стоит переживать эти взлеты и падения не так эмоционально? Я имею в виду, честолюбие, стремление расти в покере – качества полезные, но если эмоции мешают объективной оценке, с этим нужно бороться».
Ansky и ActionJeff летят в Монте-Карло
Помимо даунстриков, которые оказывают влияние на состояние любого профессионального игрока, Стерн, как и многие другие американцы, серьезно пострадал от Черной пятницы.
«Черная пятница не только лишила меня игрового дохода. У меня также был контракт с DoylesRoom, я писал обучающие видео для DeucesCracked, тренировал. Одно из-за Черной пятницы я потерял полностью, другое стало приносить намного меньшие деньги. Это был серьезный удар, хотя я и не оказался на грани разорения.
За два дня до Черной пятницы я проснулся и понял, что едва держусь на ногах. Головокружение было необычно сильным, я такого никогда не испытывал. Я дико перепугался, подумал, может, у меня сердечный приступ или удар. Позвонил другу и попросил отвезти меня в больницу. Врач сказал, что у меня вертиго, проблема с внутренним ухом, и понадобится пара дней, чтобы всё пришло в норму. Он дал мне таблеток, рекомендовал соблюдать постельный режим и ни в коем случае не употреблять алкоголь. Я сделал всё, как он просил, и на второй день мне стало лучше. 15 апреля головокружение практически полностью ушло. Я проснулся в обычное время, в районе 10-11 утра, отправился с собакой в парк (я жил в Нью-Йорке), сел на скамейке с газетой, и в этот момент мне позвонил друг, который немного играл в покер, со словами: “Онлайн-покер закрыли!” Я не поверил ему, тогда он сказал, что на сайтах PokerStars и FullTilt висит эмблема ФБР и сообщение о изъятии доменных имен. “Сам посмотри, на 2+2 только об этом и говорят!” – закончил он, и тогда я начал паниковать, схватил собаку и бросился домой.
Дома начался хаос. Следующие восемь часов я потратил на телефонные звонки, разговоры по скайпу и AiM. Слухи о том, что правительство копает под онлайн-покер, ходили давно, но такое развитие событий всё равно оказалось полной неожиданностью. В районе 9 вечера мы с другими игроками в покер – Эмилем Пателем, Джеем Розенкранцем и другими парнями с DeucesCracked – нашли самый отстойный, самый депрессивный бар на Манхэттене и страшно напились. Я тогда редко пользовался твиттером, но послал призыв присоединиться к нам всем онлайн-игрокам, которые хотели бы оплакать кончину покера. Довольно мрачный получился вечер, но местами было забавно. Мы смеялись над абсурдностью ситуации...
Главной проблемой была не потеря денег, замороженных на счетах в румах, а невозможность зарабатывать покером. Продолжать играть можно было только за пределами страны. Но сначала я отправился в Лас-Вегас на Мировую серию. Я решил отыграть ее от начала до конца, а потом решить, что делать дальше. Моя девушка жила в Торонто, я проводил там немало времени, поэтому решиться на переезд было несложно. После Вегаса я перебрался в Канаду и вернулся к игре в онлайне. Также я поступил там в кулинарную школу, отчасти чтобы заниматься не только покером, отчасти чтобы без проблем получить визу.
В принципе мне всегда нравилось готовить. Постепенно это стало чем-то большим, нежели просто хобби – превратилось в страсть. Поэтому я решил пройти обучение, повысить свой уровень, возможно даже подготовить запасной аэродром, если решу сменить профессию, но в любом случае получить большое удовольствие и новый жизненный опыт».
На кухне с Ansky
«Занятия в кулинарной школе отняли немало времени, которое можно было посвятить покеру... Преподаватели шутили, что особой пользы от этого диплома нет – если мы захотим работать в ресторане, начинать всё равно придется с резки овощей. Так что если я захочу погрузиться в этот мир, мне либо придется открыть свой собственный ресторан, либо начинать с самого низа. Такая перспектива не особо вдохновляет, так что шеф-поваром я, скорее всего, не стану.
Я люблю технологию сувид: запечатываешь продукт в вакуумный пакет, добавляешь соль и перец, иногда различные ароматические добавки, после чего готовишь его на водяной бане, поддерживая необходимую температуру. С научной точки зрения есть немало причин, по которым это наилучший способ готовить пищу, к тому же он позволяет обходить многие ограничения традиционных методов. Обеспечивается математическая точность приготовления. Скажем, температура стейка медиум-рэйр – 130 градусов по Фаренгейту. Мы можем упаковать стейк и опустить его в воду, нагретую ровно до 130 градусов. Даже если оставить его там на несколько часов, он не переварится. Это лишь один из множества способов применения сувид на практике. В лучших ресторанах есть специальные машины для этой технологии, но и в домашних условиях я с ее помощью готовлю потрясающие блюда. Например, приготовил говядину, оставив ее в воде на 48 часов, по текстуре она получилась такая же, как копченая, но более влажная...
В кулинарии мне больше всего нравится научная часть. Я игрок в покер, поэтому меня интересуют факты: почему нам нравится тот или иной вкус, что происходит с продуктом на химическом уровне при определенной температуре и так далее. Мне кажется, этот тренд прослеживается сейчас во всех сферах жизни – наука, статистика приобретают большее значение, чем когда бы то ни было. Я обожаю спорт и ясно вижу, как много внимания уделяется разнообразной сложной статистике в футболе, бейсболе, баскетболе и других видах спорта. Хотя, скажем, в NFL тренеры излишне консервативны. Можно привести много примеров, когда определенные комбинации применяют реже, чем советует статистика. Обозреватели или люди из футбольного мира начинают рассуждать, что игра не сводится только к математике, что это война, сражение лицом к лицу и так далее, но это же просто смешно!
Необязательно учиться готовке по бабушкиным рецептам мясных шариков. Конечно, в этом нет ничего плохого, ведь все мы обожаем бабушкину еду, но можно подойти к делу и по науке. Понять, почему повар действует именно так, а не иначе. Понять, какие действия являются абсолютно бессмысленными, чуть ли не ритуальными. Например, существует поверие, что при работе над стейком его можно перевернуть только один раз. “Почему? Потому что так готовят стейк!” Или вера в то, что когда тушишь мясо, его необходимо сначала прижечь, чтобы оставить внутри сок, хотя это совершенный абсурд с точки зрения человека, привыкшего доверять науке».
Не теряет ли привлекательности такая жизнь, в которой всё определяет математика?
«Да, некоторые считают именно так. Скажем, мой сосед в Торонто Дэн Смит говорит, что перестал получать удовольствие от просмотра спортивных матчей после того, как начал работать со статистикой. Он больше не восхищается, когда кто-то забивает трехочковый с сиреной, ведь это всего лишь выигранное сравнение 60 на 40. Скучновато звучит, правда? Но у меня этой проблемы нет, я по-прежнему наслаждаюсь такими моментами. Я всё ещё кричу во весь голос, когда Эли Мэннингу удается очередной перехват, потому что для меня это не то же самое, что выиграть олл-ин с андерпарой. Футбол в принципе очень дисперсионная игра, и то, что регулярный сезон состоит всего лишь из 16 игр, делает его ещё более непредсказуемым. А, скажем, баскетбол – наименее дисперсионная игра, в которой более сильная команда выигрывает намного чаще.
В целом понимание дисперсии не мешает мне смотреть спорт. Скорее, наоборот – именно непредсказуемость делает его зрелищем. Если бы сильнейший игрок всегда побеждал, покер бы умер. Если бы все банки делились по эквити, это была бы невероятно скучная игра, особенно для слабых игроков».
Стерну еще не раз придется столкнуться с дисперсией на своём пути профессионального игрока в покер. Но из этого разговора можно сделать вывод, что Черная пятница заставила его взглянуть на свою жизнь под другим углом, попробовать что-то новое и, возможно, разобраться с приоритетами и вернуть вкус к игре.
Комментариев нет:
Отправить комментарий